Пятница, 27.08.2021, 05:51
История Московского княжества
в лицах и биографиях
Меню сайта

Сергий Радонежский ч. 4

Все это делало пребывание в Смоленском княжестве опасным, и Симон предпочел провести послед­ние годы жизни в более спокойной обстановке в радонежском Троицком монастыре. Его появление там нужно датировать временем скорее после 1356 г. или 1359 г., но не после 1365 г., поскольку Епифаний Премудрый сообщает о прибытии туда Симона почти сразу же за рассказом о поставлении Сергия в игумены.
Но если Симон пришел в Троицкий монастырь после 1356 г., то брат Сергия Стефан вме­сте со своим младшим сыном Иваном появился там раньше, хотя об их приходе Епифаний пишет после рассказа о смоленском архимандрите. Судя по указаниям Епифания на возраст племянника Сергия Ивана, который не мог родиться после принятия монашеской схимы Сте­фаном, Ивану в момент поселения в Троицком монастыре было 12 лет.
Если Иван родился в 1341 г., то прийти вместе с отцом к Сергию он должен был не позднее 1353 года. Вполне воз­можно, что Стефан оставил Москву и вместе с младшим сыном ушел к брату из-за морового поветрия 1353 года.
Что касается эпизода с появлением в Троицком монастыре «нечистой си ты», одетой в литовское платье, то, если увидеть за рассказом действительный факт, имеется единственная возможность его интерпретации. Прямых указаний на появление литовцев у Троицкого монастыря другие источники, кроме Жития Сергия, не содержат.
Однако под 1372 г. лето­писи сообщают о нападении литовских отрядов во главе с князьями Кейстутом Гедиминовичем и Андреем Ольгердовичем на Переяславль-Залесский, а затем об их соединении с пол­ками тверского князя Михаила Александровича, действовавшими в районе Дмитрова. Дорога от Переяславля-Залесского к Дмитрову проходила несколько севернее Троицкого монастыря.
На этом пути литовцы и могли потревожить обитель. Так вырисовывается кар­тина явной хронологической непоследовательности в повествовании Епифания: за рассказом о событиях 1372 г. следует рассказ об утверждении Сергия игуменом в 1353 г., затем рассказ о приходе в Троицкий монастырь Симона после 1356 г., затем известие о появлении в мона­стыре в 1353 г. брата Сергия Стефана с сыном Иваном.
Но эта непоследовательность точно соответствует указаниям Епифания относительно того, что многие рассказы о Сергии он записывал «не по ряду, но предняя назади, а задняя напреди».
Рассмотренные факты дают возможность охарактеризовать развитие Троицкого мона­стыря после того, как Сергий стал его настоятелем, и деятельность самого игумена. Приход в Троицу новых людей свидетельствует о притягательной силе этой обители, увеличении монастырской братии. Расширение ее было связано с поселением рядом с монастырем кре­стьян, превративших прежде пустынные места в «поля чиста многы».
 Это освоение сельским людом прилегавших к Троице земель Епифаний датирует примерно временем правления великого князя Ивана Ивановича: «ЛЬт, яко мню, множае пятинадесяти... яко въ днех кня-жениа князя великого Ивана сына Иваня, брата ж Симионя». Если исходить из названной выше даты основания Троицкого монастыря — 1342 г., то описанная Епифанием распашка земель под монастырем должна датироваться временем около 1357 г., во всяком случае, не ранее этого года. То действительно был период княжения в Москве второго сына Ивана Калиты Ивана (лето 1353 г. — 13 ноября 1359 г.).
Хотя к 60-м годам XIV в. возделанные поля подступали к стенам монастыря и можно было надеяться на различного рода пожертвования в пользу его братии, вскоре наступили голодные времена. Епифаний рассказывает, что голодал и сам Сергий. За «решето хлЬбовъ гнилых скрилевь» (сухарей) Сергий пристроил сени в келье старца Даниила (видимо, имущего монаха).
Проблема пропитания братии приняла столь острый характер, что часть монахов во главе с Оносицей решила уйти из Троицкого монастыря, и только увещания Сер­гия и вовремя привезенное «брашно» предотвратили уход. Единственный за все время пребы­вания Сергия в Троицком монастыре голод в русских землях приходится на 1371 г., что позво­ляет отнести к этому времени строительство Сергием сеней Даниилу и голодный ропот среди братии.
Проиллюстрировав двумя этими рассказами смирение, трудолюбие и известную прозор­ливость троицкого игумена, Епифаний излагает еще один эпизод из жизни Сергия. Некий земледелец, который «живыи на селЬ своемь, орыи плугом своим и от своего труда питаася», пришел в Троицкий монастырь посмотреть на игумена, молва о котором шла по окрестным селениям.
Земледельцу указали на человека в бедной одежде, что трудился «на лыскарЬ», т. е. работал киркой на своем огороде. Земледелец принял все это за насмешку: «Аз пророка видЬти приидох, вы же ми сироту указасте». Внешний вид Сергия, его работа делали его похожим на обыкновенного свободного крестьянина, которого в XIV в. называли сиротой.
Но как раз в это время в монастырь въехал некий князь «съ многою гръдостию и славою» в окружении свиты. «Сирота» оставил свою работу и начал беседу с князем, и тогда земледелец понял, что его не обманывали: знаменитый игумен был крайне прост и скромен в своем обиходе.




 

Copyright historys.ru © 2021