Еще одним доказательством законности, неприкосновенности
церковного землевладения должны были послужить составленные по распоряжению митрополита
Даниила сборники ханских ярлыков русским митрополитам. Пример ордынских «царей»
должен был вразумить христианского «государя».
Одним из проявлений иосифлянских взглядов Даниила
стала забота о прославлении Пафнутия Боровского, учителя Иосифа Волоцкого.
Митрополит устанавливает ежегодное празднование памяти Пафнутия в день его
кончины.
В период регентства Елены Глинской Даниил
санкционировал арест и заточение удельных князей Юрия Дмитровского и Андрея
Старицкого, братьев Василия III. Оба они вскоре умерли в темнице. Та же участь
постигла и дядю правительницы — Михаила Глинского.
2 апреля 1538 г. Елена Глинская умерла. Начался
длительный период боярского своеволия. Новое правительство, во главе которого
встал князь Василий Васильевич Шуйский, освободило из тюрем многочисленных
родичей и сторонников удельных князей. Митрополит Даниил, благословлявший
расправы с удельной знатью, 2 февраля 1539 г. был низложен. Один неофициальный
летописец середины XVI в., рассказывая об этих событиях, замечает, что митрополит
«ко всем людям был немилосерден и жесток, уморял у себя в тюрьмах и оковах
людей своих до смерти, да и сребролюбие имел великое». Несколькими
штрихами нарисован портрет типичного иерарха-иосифлянина: властного, алчного и
жестокого.
Низложенный митрополит был отправлен в ссылку в
Иосифо-Волоцкий монастырь, где прежде был игуменом. На его место 9 февраля 1539
г. был возведен игумен Троице-Сергиева монастыря Иоасаф Скрипицын, прозванный
Умным.
Сохранившийся до наших дней «чин» (порядок)
поставления этого митрополита подробно описывает традиционный ритуал
утверждения нового главы русской церкви. 5 февраля 1539 г.
несколько епископов во главе с новгородским владыкой Макарием собрались в
приделе Похвалы Богородицы Успенского собора московского Кремля и избрали трех
кандидатов на митрополию: чудовского архимандрита Иону, троицкого игумена
Иоасафа и игумена новгородского Спасо-Хутынского монастыря Феодосия. Затем
бросили жребий, и первым вынуто было имя Иоасафа. Жеребьевка была данью древней
церковной традиции.
На другой день кандидатура Иоасафа была утверждена
государем в присутствии Боярской думы и «Освященного собора» (высших иерархов).
После этого все отправились на молебен в Успенский собор. «Нареченный» (избранный,
намеченный) митрополит шел первым. Два епископа поддерживали его под руки в
знак особого почтения.
Посетив собор, процессия двинулась на расположенный
поблизости митрополичий двор, где новгородский архиепископ Макарий с
епископами ввели нового «первосвятителя» во владение его имуществом и хоромами.
9 февраля в Успенском соборе произошло, наконец,
поставление нареченного митрополита. Перед литургией он громко прочел
православный «символ веры». Во время службы епископы через «царские врата»
ввели его в алтарь. Там над ним был совершен обряд поставления, после которого
Иоасаф уже как «первосвятитель» совершил литургию. После службы митрополит сел
на «горнее место» в алтаре. Великий князь подошел к нему, сказал краткую речь и
вручил посох — древний символ архипастырской власти.
После «соборной» части церемонии ее участники вышли на
Ивановскую площадь. Митрополит, подражая Иисусу Христу, въехавшему в Иерусалим
на осле, сел на «осляти» (обычно роль «осляти» исполняла обыкновенная лошадь).
Два старших боярина, государев и митрополичий, взяли «осля» под узцы и повели
на государев двор.
Посетив великокняжеские покои и благословив их
обитателей, митрополит вернулся к себе, завтракал с епископами, затем на том же
«ослята» отправился в объезд вокруг кремлевских стен, благословляя собравшийся
народ. Завершением ритуала стал торжественный обед митрополита с епископами.
Примечательно, что Иоасаф был поставлен, по существу,
на занятое место: только 26 марта 1539 г. боярам удалось сломить сопротивление
его предшественника митрополита Даниила и заставить его подписать отречение.
В условиях ожесточенной борьбы придворных боярских
кланов митрополит Иоасаф не сумел долго удержаться на кафедре. Во время
очередного дворцового переворота в марте 1542 г. он был арестован Шуйским и
сослан в свой Троице-Сергиев монастырь. Там он прожил долгое время, пользуясь
большим почетом. К мнению Иоасафа Умного прислушивались и много лет спустя.
По-видимому, он был близок с одним из доверенных лиц Ивана Грозного благовещенским
протопопом Сильвестром. В 1551 г. именно Иоасафу решено было послать «на
экспертизу» решения «Стоглавого» церковного собора. В своих замечаниях по
тексту документа Иоасаф предстает весьма своеобразной личностью. Вопреки мнению
собора он требует переложить расходы по выкупу пленных с податных людей на
церковь. «А христианам, государь царь, и так твоей много тягли в своих
по-датех». Негодуя на широкое распространение ско-мороших увеселений, к которым
был неравнодушен и сам царь, Иоасаф увещевает: «Бога ради, государь, вели их
извести, кое бы их не было в твоем царстве. Се тебе, государь, великое
спасение, аще бесовская игра их не будет».
Весьма интересно и пожелание Иоасафа упомянуть в
историческом экскурсе, касающемся собора 1503 г., не только Иосифа Волоцкого,
но и «старцев-пустынников», то есть нестяжателей и их вождя Нила Сорского.
Видимо, близость Иоасафа с Сильвестром была основана на сочувственном отношении
того и: Другого к учению нестяжателей. Впрочем, как и некоторые другие «поздние»
нестяжатели, Иоасаф не стеснял себя в повседневном обиходе: живя в Троицком
монастыре, он «пировал с клирошанами», а позднее, в Кирилловской обители,
устраивал себе в келье особый, отдельный от всех монахов стол.
Вскоре после свержения Иоасафа хозяином «дома
пречистой Богородицы» стал новгородский архиепископ Макарий. Уже на другой год
новый митрополит едва не был раздавлен жерновами придворной борьбы. В 1543 г.
князья Шуйские решили расправиться с боярином Федором Воронцовым. Его схватили
в государевой «столовой избе», выволокли на улицу и принялись бить «смертным
боем». Макарий вмешался, чтобы приостановить расправу. Его самого клевреты
Шуйских «безчестно затеснили и мантию на нем со источники и содрали».
И все же Макарий сумел благополучно пережить все
политические конвульсии эпохи. В период острого династического кризиса 1553
г., когда тяжело больной Иван IV принуждал бояр целовать крест на верность
своему полугодовалому сыну, «пеленочнику» Дмитрию, Макарий сумел уклониться от
участия в придворной борьбе. На следующий год царь назначает его своим душеприказчиком,
призывает в качестве свидетеля заново составленной духовной грамоты.
7 августа 1560 г. умерла первая жена Ивана
IV царица Анастасия. Макарий был в числе главных организаторов его второго
брака. 21 августа 1561 г. он обвенчал Ивана с кабардинской княжной Кученей,
которую он же накануне окрестил Марьей. В начале 60-х годов,
когда Иван IV начинает раскручивать чудовищный маховик массовых репрессий и
казней, митрополит пытается успокоить царя, примирить его с боярством. Он
широко пользуется традиционным правом «печалования», позволявшим главе церкви
брать под свою защиту провинившихся, опальных вельмож. Макарий старался
смягчить участь впавших в немилость деятелей Избранной рады, дать им
возможность лично оправдаться перед царем. В 1561 г. он примиряет Ивана IV с
его двоюродным дядей князем Василием Михайловичем Глинским, ручается за его
политическую благонадежность; в 1562 г. спасает князя Вельского. Уже незадолго
до смерти, в 1563 г., Макарий на время примирил царя с его двоюродным
братом князем Владимиром Андреевичем Старицким.
|