Патриарх
в конце концов выполнил волю великого князя Дмитрия Ивановича и, рукоположив
Дионисия в митрополиты отпустил его на Русь.
Интересно,
что Феодор Симоновский задержался в Константинополе. Возможно, именно между
Феодором и Дионисием возник «раздор» на почве – «а почему это тебя в
митрополиты, а не меня?» Но митрополитом Феодор Симоновский так и не стал.
Весной
1384 года «пришел изо Царьграда в Киев Дионисий епископ, его же поставили в
Царьграде митрополитом на Русь (выходит, на всю Русь? – Прим. авт
.); и помышлял от Киева идти на Москву, хотя быть митрополитом на Руси».
А
вот приезд в Киев был крупной ошибкой новоиспеченного митрополита. «И схватил
Дионисия киевский князь Владимир Ольгердович, говоря ему: Пошел ты на
митрополию в Царьград без нашего повеления». Это доказывает, что Дионисий
претендовал и на литовскую митрополию. В Киеве он собирался заявить о своих
правах и передать Киприану вызов в патриархию для низложения. Киевский князь
решил иначе. С согласия или при попустительстве Киприана, он арестовал
Дионисия, и тот пробыл в заточении до самой своей смерти (15 октября 1385
года).
Итак,
совершенно незаметно, в круговороте политической борьбы, бывший идеалист
Киприан начинает действовать методами своих политических противников. Он больше
не надеется на правду. Авторитет константинопольского патриарха рухнул в его
глазах еще в 1380 году. С тех пор он считает, что на земле над ним нет больше
судьи. Киприан принял от Дмитрия московскую митрополию, нарушив таким образом
постановление вселенского собора. В1382 году он не пытался предотвратить
избиение не вступившихся за него перед толпой московских священников. И,
наконец, он позволяет (а, может быть, и приказывает) киевскому князю загубить
своего бывшего сторонника, а теперь конкурента – Дионисия. Это уже поступки
жесткого прагматичного политика, а не того мечтателя, каким был Киприан в
начале своей карьеры.
До
зимы 1384 – 1385 года Пимен оставался в Москве и считался митрополитом всея
Руси. Зимой же в Москву приехал Феодор Симоновский и пришли посолы от
Константинопольского патриарха. Они расследовали дело Пимена, признали все
обвинения против него правильными «и извергли его из церкви».
«…Пимен,
изверженный из той церкви, бежал оттуда, сложил с себя монашеские одежды, надел
мирские и, после долгих скитаний с места на место, достиг Царствующего града».
Маскарад Пимена и его скитания объясняются понятным нежеланием встречаться со своими
кредиторами‑генуэзцами. Ведь долг Пимена князь Дмитрий Донской так и не
оплатил.
В
Константинополе Пимену пришлось ждать возвращения патриарших послов, которые из
Москвы поехали в Киев, дабы передать Киприану вызов патриарха. Киприан ехал в
Константинополь неохотно: «Мне не хотелось от своих детей нигде бывати. Да что
взяти! Кто меня в труд путный вложил в сие время? Господь пак да подаст ему
(видимо, Киприан имеет в виду патриарха. – Прим. авт .) познать
истину… А лживого человека и льстивого Бог объявит». Киприан уже не верит, что
из этой поездки будет какой‑то толк. Ему не хочется бросать важные дела,
требующие его присутствия.
Лишь
к 1386 году оба претендента на роль митрополита всея Руси встретились в
Константинополе. Но длительное разбирательство закончилось ничем. Митрополит
Пимен не был смещен, несмотря на все выдвинутые против него обвинения. А
митрополит Киприан вернулся в Литву. Митрополия осталась разделенной.
Между
тем в Константинополе, после отъезда Киприана, произошли очень интересные события.
Феодор Симоновский, посланный в Византию великим князем Дмитрием с обвинениями
против Пимена, неожиданно нашел общий язык с опальным митрополитом и бежал с
ним из Константинополя на азиатский берег Босфора. Уговорам императора и
патриарха вернуться они «не вняли, но, убежав к туркам и найдя у них поддержку,
осыпали многими ругательствами и царство и церковь», а затем «со всею
поспешностью пустились в путь, ведущий на Русь». Видимо, ни сил, ни терпения,
чтобы выносить долее константинопольское издевательство над здравым смыслом, у
спорящих сторон уже не было. Деньги на взятки, видимо, тоже кончились.
Возмущение творящимся в Константинополе безобразием примирило бывших врагов.
Пимен даже рукоположил Феодора в архиепископы. При этом Феодор умудрился сохранить
хорошие отношения с Киприаном.
|