|
6. Золотая Орда в первой половине XIV
века
I
После
решающей победы Тохты над Ногаем период двоевластия в Золотой Орде прекратился.
Сначала Тохта столкнулся лицом к лицу со сложной ситуацией. Страна и народ были
изнурены междоусобной войной. Помимо того, в причерноморских степях в 1300 г. и на протяжении двух
последующих лет свирепствовала сильная засуха. Однако трудности были быстро
преодолены, и положение стало улучшаться. Согласно писателю, который продолжил
«Историю» Ра‑шида ад‑Дина, Тохта был терпеливым и талантливым правителем. «В
дни его правления страны, подчиненные ему, достигли высокой степени
процветания, и весь его улус стал богатым и довольным ».
Действительно,
Тохта не терял времени, восстанавливая единство правления в ханстве кипчаков и
принимая на себя управление международными делами, а также вассальными народами
и князьями. После смерти Чики ногайская орда распалась; часть ее мигрировала в
русскую Подолию еще одна часть признала сюзеренитет Тохты, и ей позволено было
остаться в причерноморских степях; со временем они стали называться малыми
ногайцами. Остальные ногайские кланы предпочли вернуться к своим прежним местам
обитания в бассейне реки Яик, к северу от Каспийского моря, чтобы
воссоединиться со своими родичами, которые оставались там на протяжении всего
правления Ногая. Они стали называться великими ногайцами.
Тохта
пошел по стопам Ногая, установив дружественные отношения с Палеологами в
Византии. Дружба, как и в случае с Ногаем, была скреплена семейными узами:
Мария, внебрачная дочь императора Андроника II, стала одной из жен Тохты.
Следует заметить здесь, что в конце XIII века в Малой Азии произошли важные
события, последствия которых должны были повлиять на судьбы Византийской
империи, а позднее — и Руси. В 1296 г. иль‑хан Газан сместил сельджукского
султана Гиасаад‑Дина Масуда II с престола. Под началом его преемника в
сельджукском государстве начался мятеж, который был подавлен войсками Газана в
1299 г. После этого Сельджукский султанат распался. Местные эмиры в Анатолии,
которые все это время являлись вассалами султана, теперь вынуждены были давать
клятву верности иль‑хану. Многие из них стали фактически независимыми и среди
прочих — сын Ертогрула Осман. На протяжении его правления Осману удалось
создать сравнительно сильное собственное государство. Находясь на смертном
ложе, он получил радостное для себя известие о том, что его сын Орхан захватил
важный город Бруссу, находящийся близко к южному побережью Мраморного моря
(1326 г.). Брусса стала первой столицей Оттоманской империи.
Тохта
поддерживал оживленные дипломатические отношения как с египетским султаном, так
и с иль‑ханами. Последним он представил многолетние притязания кипчаков на
Азербайджан, которые были отклонены. Он также вмешался в дела района Газни в
Восточном Иране (Афганистане), и поначалу ему удалось посадить своего
собственного кандидата на местный княжеский трон; однако, этот вассал вскоре
был изгнан. Дальнейшее развитие конфликта между Тохтой и Газаном предотвратили
действия великого хана Тимура, который, следует вспомнить, пытался восстановить
единство Монгольской империи в форме федерации всех монгольских ханов. Как
Тохта, так и преемник Газана Олджайту одобрили этот план и торжественно
поклялись его поддерживать (1304‑1305 гг.).
Важным
результатом мирных взаимоотношений между Золотой Ордой и иль‑ханами во время
правления Тохты стало возрождение торговли между двумя ханствами. Согласно
Вассафу, «Вновь была открыта дорога купцам и владельцам караванов. Арранский
район (Северный Азербайджан) был покрыт шатрами и повозками, и как обычные
предметы торговли, так и изысканные товары наводнили рынки благодаря быстрому
товарообороту». Черноморская торговля, наоборот, испытывала регресс из‑за
разногласий между Тохтой и генуэзцами. В 1308 г. Каффа была разграблена
монголами. Однако в других портах торговля не ослабевала.
Это
восстановление порядка в Золотой Орде не могло не отразиться также и на русских
делах. Все русские князья вынуждены были подчиняться Тохте, поскольку теперь не
было хана‑соперника, к которому можно было бы обратиться за защитой. Таким
образом, внешне было восстановлено подчинение Руси хану. И тем не менее,
прежняя самоуверенность у монгольской власти исчезла. Во время предшествующего
периода двоевластия в Золотой Орде страх русских перед неумолимым механизмом
монгольского управления существенно уменьшился. По крайней мере, чары были
разрушены. Многие русские князья обнаружили, что они, хотя и слишком слабы,
чтобы противостоять объединенному ханству, тем не менее могут извлечь пользу из
разногласий между монголами. И пусть Тохта был теперь единым правителем Золотой
Орды, все же он вынужден был считаться в своей политике — по крайней мере, до
определенной степени — с вельможами, окружавшими его трон, старшими князьями‑Джучидами
и военачальниками, а также с ведущими купцами и другими «влиятельными
группами». Поскольку по ряду вопросов между ханскими советниками возникали
разногласия, русские князья всегда могли искать протекции у одного или другого
монгольского князя или чиновника. И поскольку среди русских князей существовало
соперничество, каждый пытался обеспечить себе своего собственного покровителя
среди монголов, впутывая последнего таким образом в русские раздоры. В
ожесточенной борьбе за существование между русскими князьями каждый из них, в
первую очередь, думал об увеличении своего удела и усилении собственного
контроля над ним. Если он считал это полезным, то вступал в альянс с одним или
несколькими соседними князьями, но на столько времени, на сколько это
представлялось ему выгодным. В этой игре допустимыми считались все приемы:
сила, дипломатия, уловки, интриги при ханском дворе. Со временем некоторые из
князей стали значительно сильнее других, потому что им открылась новая
перспектива: возможность одному править всей или большей частью Восточной Руси.
Таким образом, борьба за уделы переросла в борьбу между ведущими князьями за
верховную власть; из разобщенных уделов постепенно возникало национальное
государство. Этот процесс некоторым образом напоминал становление французской
монархии под властью династии Капетингов после периода распада в позднюю
каролингскую эпоху.
Следует
вспомнить, что в начале 1290‑х гг. стали отчетливо выделяться две соперничающие
группировки среди русских князей: группа князей, объединенных вокруг Ростова, и
объединение князей Центральной Руси — Переяславля, Твери и Москвы. В 1294 г.
все они, по крайней мере — номинально, признали господство великого князя
Андрея Городецкого. Три года спустя, однако, отношения между двумя княжескими
группами снова стали напряженными, и война казалась неизбежной. Это произошло в
то время, когда Тохта готовил свое первое нападение на Ногая. Однако он
посчитал ситуацию на Руси столь критической, что решил сразу же вмешаться.
Тохта направил особого посланника, которого русские летописи называют Неврюй, с
сильной ратью, и попросил сарайского епископа Исмаила сопровождать Неврюя и
попытаться примирить противоборствующие стороны. Все русские князья были
вызваны во Владимир, и после бурных споров епископ Исмаил убедил их прийти к
соглашению.
Четырьмя
годами позже возникли новые осложнения, когда князь Даниил Московский захватил
город Коломну, который относился к Рязанскому княжеству. Князь Константин
Рязанский обратился к местному монгольскому баскаку за защитой, но это не
остановило князя Даниила, которому удалось нанести поражение как рязанским, так
и монгольским войскам (1301 г.). С помощью хитрости Даниил Московский захватил
и привез в Москву самого князя Константина, где продержал его несколько лет,
оказывая ему должные почести. После смерти Даниила Московского по приказу его
сына и наследника князя Юрия несчастный Константин Рязанский был убит.
Ободренный
успехом, Даниил Московский в 1303 г. занял Можайск, который до этого являлся
частью Смоленского княжества. В этом году умер князь Иван Переяславский, не
оставив сыновей, которые могли бы наследовать ему. Великий князь Андрей
Городецкий тут же посадил своих наместников в Переяславле. Князь Даниил
Александрович был возмущен, поскольку сам предназначал этот город себе, и
заявил, что князь Иван Переяславский завещал город ему. Поэтому он изгнал
наместников великого князя и занял город.
|