Ценя боевые заслуги Даниила, великий князь возложил на
него почетную миссию первому из московских воевод войти в сдавшийся на милость
победителей город и привести его жителей к присяге. Лишь после этого 1 августа
1514 года Василий III торжественно въехал в Смоленск.
Вскоре Даниил покинул покоренный город, передав бразды
правления своему старому сослуживцу - бывшему новгородскому наместнику князю В.
В. Шуйскому, назначенному смоленским наместником.
Война с Литвой продолжалась. Разгром русского войска в
битве под Оршей 8 сентября 1514 года качнул чашу весов в пользу Сигизмунда. Летом
1515 года можно было ожидать новых попыток литовцев возвратить Смоленск. И
потому Даниил Щеня вновь послан был с войском занять позицию неподалеку от
Смоленска - в Дорогобуже. Однако боевых действий тем летом так и не произошло.
Обе стороны занялись поиском союзников, дипломатическими разведками и
переговорами.
Поход к Дорогобужу летом 1515 года - последнее
известие источников о Данииле Щене. Несомненно, он был уже в весьма преклонных
годах. Однако ни даты его кончины, ни места захоронения мы не знаем...
Даниила Щеню можно по праву назвать одним из видных
строителей Московского государства. Не думал ли Даниил, что строит он не только
крепость и храм, но также и тюрьму? И в числе первых узников этой тюрьмы окажутся
его собственные дети...
Эпоха Ивана III отмечена глубокими переменами в самых
различных областях жизни общества. Они созревали давно, исподволь, но
прорвались наружу на глазах одного поколения. Символом этих перемен стал
"государь всея Руси" Иван III. Прожив долгую жизнь, он как бы
соединил своей личностью два различных по своему политическому устройству мира.
За несколько десятилетий на смену большому семейству сварливых, но суверенных
княжеств и земель, явилось единое, но основанное на всеобщем бесправии
Российское государство. Сторонние наблюдатели неизменно поражались
причудливостью его облика. На восточнославянской этнокультурной канве
переплетались византийские и монголо-половецкие узоры. В этой пестрой ткани
мелькали финно-угорские и романо-германские нити.
Строительство государства ощущалось современниками как
строительство нового мира. Оно несло людям свободу от внешнего порабощения, от
зависимости перед чужеземцами. Рождалась новая историческая общность людей -
"московиты". Подданные "государя всея Руси" были равны и в
своей гордыне обитателей "третьего Рима", и в своем ничтожестве перед
лицом Державного.
Стремительность перемен, происходивших во второй
половине XV века, могла бы вызвать головокружение даже у современного
горожанина, привыкшего к непрестанной смене лиц и впечатлений. Что же испытывал
человек той эпохи эпохи, когда люди измеряли время не минутами и секундами, а
сменой зимы и лета, когда "старина" считалась высшим критерием
истины?!
Люди дела, не склонные к умствованиям, - а именно
таким был, вероятно, и наш герой Даниил Щеня - всецело предавались радостному
ощущению созидания нового мира. Они не щадили себя и других в этой великой
работе еще и потому, что были уверены: ее благосклонным зрителем является сам
Всевышний.
Но и тогда уже некоторые наблюдательные люди с тревогой
замечали: у молодого Российского государства оказалось каменное сердце.
Современник и, быть может, собеседник Даниила Щени московский дипломат Федор
Карпов в послании к митрополиту Даниилу (1522-1539) рассуждал так:
"Милость без правды есть малодушество, а правда без милости есть
мучительство, и оба они разрушают царство и всякое общежитие. Но милость,
правдой поддерживаемая, а правда, милостью украшаемая, сохраняют царю царство
на многие дни".
|