Ослабление обороноспособности России, вызванное
Ливонской войной и опричниной, неурожайными годами и эпидемией чумы,
воодушевляло крымских татар на новые набеги. Возрастание крымской угрозы
заставило правительство заняться укреплением и совершенствованием сторожевой
пограничной службы. По поручению царя эту работу возглавил Михаил Воротынский.
Соответствующий указ был обнародован 1 января 1571 года. Князь отнесся к новому
делу очень ответственно. Из всех пограничных городов в Москву были вызваны
ветераны сторожевой службы; на места для сбора необходимых сведений отправились
воеводы и дьяки Разрядного приказа. Собранный опыт лег в основу принятого 16
февраля 1571 года "Боярского приговора о станичной и сторожевой
службе". Это был своего рода устав пограничной службы. Он точно определял
задачи сторож (постоянных застав) и станиц (разъездов), устанавливал строгие
наказания за халатное исполнение дозорными своих обязанностей. Нормы, принятые
в этом документе, действовали до конца XVII века. Их неуклонное выполнение
обеспечивало своевременное оповещение воевод и населения приграничной полосы о
приближении крымцев.
Как бы в насмешку над усилиями московского правительства,
крымский хан Девлет-Гирей весной 1571 года предпринял большой поход в русские
земли. Основные силы царской армии были в этот момент заняты в Ливонии. В городах
по Оке стояли не более шести тысяч воинов. Сам Иван IV со своей опричной
гвардией находился в Серпухове. С ним был и Воротынский.
В мае 1571 года, обойдя стороной хорошо укрепленный
район Серпухова, татары прорвались возле Калуги в глубь русских земель. Они
дошли до самой Москвы, оставленной Иваном IV на произвол судьбы. Царь уехал в
Ростов, предоставив земским воеводам самим управляться с крымцами. Опричная
гвардия в первых же стычках с татарами показала свою ненадежность. Намереваясь
затаиться в крепости, воеводы оттянули силы от "берега" к Москве. Однако
страшный пожар, зажженный стоявшими у стен татарами и распространившийся
повсюду из-за сильного ветра, испепелил почти весь город. Такого бедствия
Москва не знала со времен нашествия Тохтамыша в 1382 году.
Татары быстро покинули пепелище и стали отходить к
Оке. Не имея сил для сражения со всей ордой, Воротынский со своим полком шел
следом за ней, нападая на арьергарды и отбивая пленных.
В следующем году крымцы вновь решили напасть на
Москву. Хан самонадеянно заявлял о намерении покорить Русь, повторить Батыево
нашествие. На этот раз, имея подавляющее численное превосходство-до 100 тысяч
татар против 20 тысяч русских воинов,- крымцы двинулись прямо "в лоб"
русской обороне - на Серпухов. Князь Воротынский, командовавший
"береговыми" войсками, находился в Коломне.
Перейдя Оку в районе Сенькина брода, выше Серпухова,
Девлет-Гирей стремительно направился к Москве по наезженной серпуховской
дороге. Узнав об этом, Воротынский принял смелое и единственно правильное в тех
обстоятельствах решение: собрав своих "береговых" воевод, идти вслед
за крымцами и, атакуя их с тыла и флангов, вызвать хана на генеральное
сражение.
Возле села Молоди, в 45 верстах к югу от Москвы,
русские сумели остановить татар. Замысел Воротынского осуществился: хан не
решился напасть на Москву, имея в тылу "береговые" полки. 30 июля
1572 года ханское войско обрушилось на русскую рать. Началось сражение,
известное в истории как битва при Молодях.
|