Этот документ известен по двум
спискам в августовской книге макарьевских Миней-Четьих, где указано, что «дана
бысть грамота сия нашего смирения, на утверждение тому, на Москве месяца
августа в 8 день, в лета 6930, индикта». На основании цитированной фразы А. С.
Павлов датировал грамоту 8 августа 1422 г. В документе подчеркивается: «Веси убо,
еже есть ныне епископиа Великого Новагорода без епископа есть, и христианьству
православному нужно есть без священников быти, а поставляти их тамо несть
кому».
С формальной точки зрения,
Новгородская епархия в 1422 г.,
действительно, могла быть названа вдовствующей: возглавлявший ее в это время Феодосии
был избран и возведен на сени 1 сентября 1421 г., согнан же с владычества самими
новгородцами 30 августа 1423
г., «бе два лета на сенех в дому святей Софеи» м.
Феодосии так и не был хиротонисан, что юридически оставляло кафедру вакантной и
не давало ему права поставлять клириков.
И в то же время считать такую
кафедру вдовствующей митрополит мог бы лишь в случае конфликта, нежелания
поставить новгородского владыку, проявленного либо митрополитом, либо самим
Феодосием. Летописи, к сожалению, оставляют без разъяснения причины непоставления
Феодосия .
Тем не менее к 1422 г. грамота Фотия
отнесена быть не может (что было отмечено Е. Е. Голубинским 16), поскольку в
ней говорится: «И потом был у меня владыка Иван (...) А потом прислали ко мне
Симеона, а после того Еуфимиа, и яз обею поставил им во владыки».
Упоминание Евфимия, под которым
может подразумеваться только Евфимий I Брадатый, датирует документ временем не
ранее его кончины, случившейся 1 ноября 1429 г., но и не позднее 2 июля 1431 г., когда умер его автор,
митрополит Фотий. Коль скоро грамота имеет дату — 8 августа,— она не может
относиться ни к 1429 г.,
когда в указанный день еще был жив архиепископ Евфимий I, ни к 1431 г., когда к этому дню Фотий
уже умер. Ее можно отнести лишь к 8 августа 1430 г. Надо полагать, что
последняя цифра «И» в числе «ЦЛИ», обозначающем год, была принята переписчиком
за сокращенное написание слова «индикта».
В 1430 г. новгородским
владыкой, еще не хиротонисанным, но уже нареченным, был Евфимий II Лисицкий,
которого возвели на сени, как уже отмечено, 13 ноября 1429 г. Отрицать наличие в
Новгороде главы епархии спустя девять месяцев после его избрания митрополит
Фотий, разумеется, имел полное право, поскольку официального поставления
Евфимия II в епископы к моменту написания грамоты не произошло.
Однако перепоручение его функций в
пограничных новгородских приходах епископу соседней епархии — акт, несомненно,
выходящий за пределы если не формальной юрисдикции митрополита, то, по крайней
мере, традиционной этики, оправданием которому мог бы быть только
демонстративный отказ самого Евфимия от хиротонии у московского митрополита.
|