Его звали Буга. В Устюге он взял себе наложницу, дочь
одного тамошнего обывателя, по имени Мария, которая полюбила его и заранее
известила о грозившей ему опасности. Буга изъявил желание креститься. Народ
простил его. Он был назван в крещении Иоанном, женился на Марии, навсегда
остался на Руси и приобрел всеобщую любовь. Память его осталась навсегда в
местных преданиях, а воспоминание о бесерменах до сих пор слышится в бранном слове:
басурман, которым русский человек называл некрещеных, а иногда только неправославных
людей.
Само собою разумеется, что это событие возбудило гнев
властителей Руси. В Орде уже собирали полки наказывать мятежников; Александр
поспешил в Орду. Кроме сбора дани, русским угрожала еще иная тягость помогать
войском татарам в их войнах с другими народами.
Тогда в Волжской Орде происходило важное
преобразование. Хан Берке принял магометанство, которое быстро распространилось
в его народе, тем легче, что и прежде в полчищах монголов большинство народов,
им покоренных и за них воевавших, исповедывало магометанство. В то же время
кочевая жизнь мало-помалу начала сменяться оседлою.
На Волге строился Кипчак, обширный город, который хан
украшал всем великолепием, какое только было возможно при его могуществе. Хан
Берке оказался более милостив к русским, чем можно было даже ожидать. Он не
только простил русским избиение бесерменов, (которых погибель, как народа подвластного,
не могла раздражать его в той мере, в какой подействовало бы на него избиение
ханских чиновников), но по просьбе Александра освободил русских от обязанности
идти на войну. Александр, однако, прожил тогда в Орде всю зиму и лето, и это
заставляет предполагать, что не сразу удалось ему приобрести такую милость для
своих соотечественников.
Возвращаясь оттуда по Волге больным, он остановился в
Нижнем Новгороде, через силу продолжал путь далее, но, приехав в Городец,
окончательно слег и, приняв схиму, скончался 14 ноября 1263 года. Тело его
встречено народом близ Боголюбова и было похоронено во Владимире в церкви
Рождества Богородицы. Говорят, что митрополит Кирилл, услыхавши во Владимире о
смерти Александра, громко сказал: «Зашло солнце земли русской».
Духовенство более всего уважало и ценило этого князя.
Его угодливость хану, уменье ладить с ним, твердое намерение держать Русь в
повиновении завоевателям и тем самым отклонять от русского народа бедствия и
разорения, которые постигали бы его при всякой попытке к освобождению и
независимости, — все это вполне согласовалось с учением, всегда
проповедуемым православными пастырями: считать целью нашей жизни загробный мир,
безропотно терпеть всякие несправедливости и угнетения, покоряться всякой
власти, хотя бы иноплеменной и поневоле признаваемой.
|