Пятница, 27.08.2021, 06:12
История Московского княжества
в лицах и биографиях
Меню сайта

Каталог статей

Главная » Статьи » Полководцы средневековой Руси ч. 2

Государевы большие воеводы - 11
В ночь перед штурмом Воротынский руководил закладкой пороха под стену возле Арских ворот. Узнав, что татары получили известие о готовящемся взрыве, князь послал гонца к царю с предложением как можно скорее начать штурм.
Рано утром 2 октября, после взрыва части городской стены у Арских ворот, Воротынский двинул большой полк на штурм Казани.
По свидетельству другого героя "казанского взятия" князя А. М. Курбского, Воротынский был "муж крепкий и мужественный, в полкоустроениях зело искусный"* (13, 336). Иван IV, несомненно, знал ему цену. В последовавшие за взятием Казани десять лет Воротынский неизменно входил в состав "ближней думы" царя. Однако главным его делом была оборона южных границ России от крымских татар.
Борьба с крымцами — неуловимыми и стремительными, хитрыми и коварными — требовала глубокого знания их способа ведения войны. Выросший на самой границе. Руси с Диким полем, прекрасно знавший этот край и его обитателей, Воротынский был прирожденным "полевым воеводой". Учитывая это, царь направлял его каждое лето именно туда, на Оку — "к берегу от поля". В армии, расположенной вдоль Оки, князь обычно занимал самый высокий пост — первого воеводы большого полка (40, 238–240). По существу, он был командующим обороной всей южной границы России — границы, которая почти каждое лето превращалась в линию фронта. О заслугах Воротынского на этом поприще свидетельствует уже то, что в 1553–1562 гг. крымцы ни разу не смогли прорваться в центральные районы страны.
В 1562 г. Воротынский, как обычно, стоял с полками "на берегу", т. е. на Оке, в Серпухове. В сентябре того же года его служба внезапно прервалась: вместе с братом Александром, также участником казанского похода, он был арестован. Опала на Воротынских была связана с обнародованием в январе 1562 г. царского указа о княжеских вотчинах (57, 76). Согласно этому указу, выморочные княжеские вотчины не переходили к вдове или к братьям умершего, как было прежде, а отбирались "на государя", в казну. При таком порядке наследования Михаил и Александр Воротынские теряли надежду получить временно находившийся в руках княгини-вдовы удел своего умершего старшего брата Владимира. Это была лучшая часть Воротынского княжества, треть его территории. А территория эта была отнюдь не малой: в состав удельного княжества Воротынских входили Новосиль, Одоев, Перемышль. Княжество тянулось примерно на 200 км с севера на юг вдоль Оки и по ее притокам. Впрочем, дело было не только в материальном ущербе. Речь шла о землях, издавна принадлежавших роду Воротынских, политых кровью предков. Эти раздольные заливные луга в пойме верхней Оки, эти могучие дубравы, даже эти невзрачные заросли тальника по берегам маленькой речки Высса, на которой стоит Воротынск, — все это было для Воротынских своим, родным. Эту землю они любили как нечто живое, ощущали почти как часть своего тела. Своим решением царь нанес им не просто ущерб, но боль и оскорбление. Оно было тем более тяжким, что Воротынские ничем не заслужили этого удара. А между тем царь своим указом метил прежде всего в них. Он опасался иметь на самой границе с Литвой и Диким полем самостоятельное удельное княжество. Быстро развившаяся в нем подозрительность давала первые горькие плоды: царь стал опасаться того, что Воротынские вновь перейдут на литовскую службу, откроют врагу свой участок "берега" — оборонительной линии на Оке.
Можно предположить, что, не сдержавшись, Михаил Воротынский в прямом разговоре "нагрубил" царю. В последующих, очень неровных отношениях царя с Воротынским много личного: задетого самолюбия Ивана IV и вызывающего ярость деспота спокойного достоинства аристократа. Иначе говоря, Воротынский был из тех, кто мог сказать царю такое, чего не посмел бы вымолвить никто другой. В ответ царь распорядился арестовать Воротынских "за изменные дела" и конфисковать их владения. Корпоративная солидарность, которой всегда так недоставало русской аристократии, все же иногда давала себя знать. У братьев Воротынских было много родственников и доброхотов. Не желая слишком резкого конфликта с ними, царь пошел на компромисс: младший брат, Александр, был сослан в Галич и через полгода помилован; старшего, Михаила, ожидал более суровый приговор — заточение с женой и дочерью в тюрьме на Белоозере. Однако условия этого заточения можно сравнить только с теми, в которых находился сто лет спустя в тех же краях опальный патриарх Никон. Сохранилось донесение стороживших Воротынского приставов, написанное в конце 1564 г. Они сообщают, что из положенного князю довольствия в уходящем году недопоставлено "двух осетров свежих, двух севрюг свежих, полпуда ягод винных, полпуда изюму, трех ведер слив" (60, 524). В Москве, получив донесение, распорядились дослать все перечисленное. Однако и сам Воротынский вскоре прислал жалобу, что ему не выдали положенного государева жалования — "ведра романеи, ведра рейнского вина, ведра бастру, 200 лимонов, десяти гривенок перцу, гривенки шафрану, двух гривенок гвоздики, пуда воску, двух труб левашных, пяти лососей свежих; деньгами шлю князю, княгине и княжне 50 рублей в год, людям их, которых было 12 человек, 48 рублей 27 алтын" (60, 524).
Находясь на Белоозере, Воротынский узнал о судьбе брата Александра. Дав письменные заверения в своей преданности Ивану IV, тот был в апреле 1553 г. возвращен из Галича. В следующем году он получил назначение воеводой во Ржев и здесь вступил в местнический спор со своим сослуживцем князем Иваном Пронским. Дело было вынесено на рассмотрение самого государя. Тот решил спор в пользу Пронского и, желая унизить Воротынского, сломить его достоинство, письменно указал князю: "и ты б знал себе меру и на нашей службе был по нашему наказу" (31, 113). Не желая мерить себя той мерой, которую указал ему царь, Воротынский оставил службу и принял монашеский постриг.
Категория: Полководцы средневековой Руси ч. 2 | Добавил: defaultNick (12.05.2012)
Просмотров: 1341 | Рейтинг: 5.0/9

Copyright historys.ru © 2021