В докончании Ивана III с рязанским великим князем
Иваном Васильевичем от 9 июня 1483 г. традиция установления особых
отношений с Городецкими татарами возводится к временам Василия II. Рязанский
великий князь обязывался платить то, что «шло царевичю Касыму… при великом
князи Иване Федоровиче… и что царевичевым князем шло, и их казначеем и
дарагам». Размер поступлений царевичам определялся записями, которые составил
(«кончал») Василий Васильевич «за Василия Ивановича Рязанского».
Итак, Касимовское царство существовало уже при Василии
II и во всяком случае до смерти рязанского великого князя Ивана Федоровича
(1457 г.). Но можно попытаться и уточнить дату его возникновения. Еще в
1449 г. Касым, который был основателем ханства, находился в Звенигороде.
Около 1454–1455 гг. Звенигород передан был князю Василию Ярославичу. Очевидно, вскоре после этого Касым получил Городец, когда и
создано было Касимовское ханство. Оно должно было стать щитом в обороне Руси
как от Казани, так и от Орды Кучук-Мухаммеда.
В 1455 г. вогуличами, напавшими на Великую Пермь,
был убит епископ Питирим. Причиной его гибели была
миссионерская деятельность, от которой несладко приходилось «инородцам».
В начале 1456 г. Москву посетил доброхот
митрополита Ионы смоленский епископ Мисаил «со многими местичи смоленскими». Он
бил челом, чтобы Василий II вернул им драгоценную смоленскую реликвию — икону
Пречистой Богородицы, которую «пленом взял Юрга».
Речь, возможно, шла о князе Юрии Семеновиче
(Лугвеньевиче), который бежал из Смоленска после восстания 1440 г. Икону не только возвратили, но и устроили ей торжественные
проводы 18 января 1456 г. На них присутствовали все великокняжеское
семейство, князья, бояре, воины, «бе бо тогда и многое множество воинства на
Москве», да и «весь народ славнаго града Москвы». Очевидно, с
Мисаилом велись переговоры не только об иконе, но и о русских смутьянах (Иване
Шемякине и Иване Можайском), обосновавшихся в Литве.
Отправка иконы в Смоленск имела и антиновгородский
привкус: князь Юрий препроводил икону в Новгород, а вот теперь Москва
возвращает ее Смоленску. Празднество 18 января в этой связи было как нельзя
кстати. Василий II уже давно решил покончить с новгородским своеволием, и в
столицу собраны были войска, которые уже на следующий день после празднества
выступили в поход.
Новгород представлял опасность для Москвы не только
как ее основной соперник в экономической сфере. Последние годы он так или иначе
стоял за спиной Дмитрия Шемяки. Да и в 1456 г. там находились его жена, дочь
и зять князь А.В. Чарторыйский. Возглавлял войска новгородцев В.В. Шуйский Гребенка,
а Шуйские, как известно, еще в 1447 г. поддерживали Шемяку. Наконец, могли
рассчитывать новгородцы и на помощь Казимира IV, и на русских эмигрантов в
Литве.
Словом, у Василия II было достаточно оснований, чтобы
начать военную акцию «за неисправление ноугородец». Московские летописи
рассказывают о ней так. Выступив из Москвы 19 января 1456 г., великий
князь остановился на Волоке, где к нему присоединились «братиа его» (очевидно,
Михаил Андреевич и Василий Ярославич) и все воеводы «со множеством воинства».
Сюда прибыли также новгородцы с челобитьем, в котором они просили, чтобы великий
князь «на Новгород не шол и гнев свои отложил». Но это не
возымело действия. Поход продолжался.
Вступив в Новгородскую землю, Василий II отправил под
Русу князя И.В. Стригу и Ф.В. Басенка. Рейд был для жителей Русы полной
неожиданностью — они не успели ни покинуть город, ни спрятать свои «товары».
Поэтому воеводы «многое множество богатества взяша» и отправили своих людей со
скарбом впереди себя.
|