Посылая в 1206 г. своего старшего сына Константина в
Новгород, Всеволод подчеркивал, что старшему князю следует сидеть в городе,
имеющем "старейшинство" во всей русской земле, каковым он считал
Новгород. "Поеди в свой город, — говорил Всеволод Константину, вручая
ему крест и меч как символ власти, — на пасение людей своих от
противных". Но этот обряд инвеституры имеет и другую, для нас важную
сторону. Он устанавливал зависимость вассала от сюзерена. И мы нисколько не
ошибемся, если и здесь отметим основную тенденцию Всеволода — поставить в
зависимость от себя Новгородскую землю. Из дальнейшего поведения Всеволода и
Константина это делается совершенно ясным.
Красочной фигурой в истории Новгорода этой поры был
боярин Дмитр Мирошкинич. ставленник Всеволода. При поддержке Всеволода Мирошка
(отец Дмитра) стал посадником новгородским. Та же всеволодова рука участвовала
и в поставлении новгородского епископа Митрофана. Но и враждебные Всеволоду
силы не дремали.
По смерти Мирошки новгородское вече вопреки ожиданию
Всеволода выбрало в посадники не сына Мирошки Дмитра, о чем хлопотал Всеволод,
а враждебного Всеволоду Михалку Степановича. Всеволод принял решительные меры:
послал в Новгород своего сына Константина, настоял на низложении Михалки и
выборе Дмитра, применив при этом действия весьма резкие, вплоть до казни
боярина Олексы Смысловича без воли веча новгородского.
Новгород оказался во власти Всеволода, как в тисках,
Чем крепче осуществлял Всеволод свою волю в Новгороде,?тем энергичнее он уверял
новгородское вече в неприкосновенности его суверенных прав. После того как он
умудрился в 1209 г.
заставить новгородское войско участвовать в своем походе на дружественную
Новгороду Рязань, т. е. заставил новгородское вече выполнять политическую
программу, шедшую вразрез с интересами Новгорода, он счел возможным подтвердить
новгородские старые вольности: "вда им волю всю и уставы старых князь, его
же хотеху новгородци и рече им: кто вы добр, того любите, а злых казните".
Всеволод с рязанского похода прихватил с собой во Владимир
своего сына, новгородского князя Константина, и раненого в бою посадника
Дмитра. Сделал он это не случайно, так как, очевидно, до него дошли слухи о
том, что в Новгороде готовятся грозные события, в частности суровая расправа со
сторонниками Всеволода и в первую голову с князем Константином и посадником
Дмитром. Новгородское войско вернулось в Новгород, но не свернуло своих знамен,
не разошлось мирно по домам, а собралось на вече, на этот раз не предвещавшее
Суздалю ничего хорошего, так как не много говорили на этом вече. Дело было
ясно. Политика Мирошки и его сына, опиравшихся на силу Суздаля, потерпела
крушение. Усилились враги суздальского князя, обвинявшие сторонников Суздаля в
том, что они в угоду Всеволоду пренебрегали интересами Новгорода: "яко ти
(Мирошкиничи) поведеша на новгородцах сребро имати и по волости куны [в тексте
очевидно ошибочно "куры"] брати, по купце виру дикую и по-возы возити
и все зло".
Народный гнев обрушился прежде всего на Мирошкиничей.
Богатые дворы Дмитра и Мирошки были разграблены и сожжены, их села, люди и движимое
имущество распроданы. Получилась большая сумма, которую распределили между
собой участники движения в городе, кое-кто тайно нахватал всякого боярского
добра, и многие от этого даже разбогатели.
Векселя, найденные у Мирошкиничей, которые восставшая
масса не могла использовать, были сохранены с тем, чтобы передать их в
распоряжение князя. Очевидно, вече предполагало призвать себе князя "на
всей свой воле", так как новгородский князь Константин сейчас сидел во
Владимире у своего отца Всеволода и едва ли бы рискнул вернуться сейчас в
Новгород. Он действительно в Новгород уже не вернулся.
Над умершим от ран посадником Дмитром, привезенным в
Новгород для погребения рядом с его отцом в Юрьево" монастыре, новгородцы
хотели устроить суд и предать публичной казни. Однако у новгородского веча не
хватило сил не допустить к себе другого сына Всеволода, Святослава, с которым
вече пыталось договориться. Святослав как будто обещал не настаивать на
одиозных кандидатурах в посадники, с его ведома было конфисковано имущество
бояр, близких Мирошкиничам и князю Константину. Святослав же получил и многочисленные
векселя Мирошкиничей.
Но не этого хотела антисуздальская часть новгородского
общества. Можно думать, что в это время тайно уже велись — переговоры с другим
князем, Мстиславом Мстиславичем Торопецким, по прозванию Удалым.
Он быстро двинулся на Торжок, взял его, арестовал
дворян Святослава Всеволодовича и посадника и послал сказать в Новгород:
"Кланяюся святей Софии и гробу отца моего. я всем новгородцем; пришел есмь
к вам, слышав насилие от князь и жаль ми своея отчины". Сейчас же
новгородцы схватили князя Святослава Всеволодовича и посадили под арест со всем
его окружением, а Мстислав повел новгородские полки против самого Всеволода.
Всеволод не решился на открытый бой и вступил в переговоры. Новгород снова
оетался победителем.
Под предводительством Мстислава новгородцы вместе со
смольнянами сделали удачную попытку распоряжаться судьбами Киева и Чернигова,
под тем же водительством уже после смерти Всеволода (1212) они вторглись в
Ростово-Суздальскудо землю и нанесли суздальцам и ростовцам решительное поражение
на реке Липице (1216 г.),
в результате чего произошли серьезные политические перемены во всей
Владимиро-Суздальской земле: Юрий, сын Всеволода, вынужден был отказаться от
города Владимира и своего старшинства, вместо него был посажен на Владимирский
стол Константин — союзник Мстислава Удалого; Юрий перешел в Суздаль. После
смерти Константина Юрий снова занял Владимир.
Так падало значение Владимирского княжения и крепла
независимость Новгородской аристократической республики. Процесс дробления
русской земли на отдельные обособленные княжения продвинулся еще на шаг вперед.
|