По словам В. В. Бартольда: "Приведенные документы
любопытны, как в историко-географическом, так и в культурно-историческом
отношении. Из них видно, что в XVI и XVII вв. в окрестностях Сунак-кургана
было еще много возделанных участков; для обозначения этих участков
употребляется термин тупе (собств. холм, бугор, но также: участок, дача). В
документе, приписанном Тимуру, говорится о назначении шейха Сирадж-ад-дина
шейх-ал-исламом и о пожаловании ему но одному участку на арыках Орданент,
Кызыл-тал. Тюмень и Бузгул-узяк ("от сорока тугаев"); об арыке Тюмень
говорится, что он вытекает из Сыр-дарьи; как известно, этот арык сохраняет свое
название до сих пор".
В. В. Бартольд приводит далее названия многих речек, ключей и каналов, из которых
некоторые сохранились и до нашего времени. Кроме того упоминаются названия
мазаров и имена видных в те времена сыгнакцев.
При сопоставлении всей этой географической
номенклатуры, взятой из вакуфных документов, с тем, что сохранилось в смысле
названий в наши дни (считая и имена, удержавшиеся в памяти народа), можно
представить характер и размеры сыгнакской культурной полосы. В русских
источниках имя Сыгнака впервые появляется в "Книге Большого Чертежа",
составленной в середине XVI в. О Сыгнаке здесь сказано следующее: "А
от устья Кендерлика 150 верст, с левыя страны реки Сыра, град Сунак, против
Карачатовой горы. А промеж езера Акбашлы и реки Саук, и езера Акколь и по обе
страны реки Зеленчика, и реки Кендерлика и реки Сарсы, и песков Кара-кум на тех
местех, на 600 верстех, кочевья Казацкия Орды. — На реке же Сыре от Сунака
90 верст град Ясырваш."
Автор настоящих строк был летом 1927 г. на
развалинах Сыгнака и описал состояние последних в вышеупомянутой статье
"Развалины Сыгнака". Не имея возможности хотя бы вкратце повторить
описание последних, автор позволит себе только упомянуть, что остатки города дают
возможность судить не только о его размерах, о характере его бывших укреплений
и построек, в. том числе и жилых, о художественной технике сыгнакских
керамистов, но и о его некрополе. Автору удалось в 1927 г. застать
еще развалины некоторых построек XJV–XV вв., говорящих о больших
достижениях сыгнакцев в- области архитектуры. Исследуя ближайшие окрестности
Сыгнака, в том числе и Кок-кесене (в 5 км от ж.-д. ст. Тюмень-арык), автор имел
возможность убедиться, что от прекрасного мавзолея XIV–XV в. почти ничего
не осталось (лишенная цветных изразцов часть стены). Изучение как самого
памятника Кок-кесене (сохранилась его старая фотография), так
и развалин могил, лежащих рядом, позволяет сделать вывод, что здесь было
кладбище.
Здание Кок-кесене, судя по фотографии, представляло
большую портальную постройку. Здание увенчивалось стройным конически"
куполом с весьма интересным переходом от квадрата к восьмиграннику и затем к
щестнадцатиграннику. По словам В. А. Каяаура, который видел и описал Кок-кесене
в 1901 г.,
здание это надело внутри склеп, а над ним гробницу. Внутри и вокруг купола
имелись арабские надписи. По мнению В. А. Калаура, здание было мавзолеем.
Автору настоящих строк уже в 1927 г. было ясно, что именно здесь и
находился некрополь белоордынских ханов из рода Шейбана, о чем и говорит
вышеупомянутый автор "Михман намэйе Бухара".
До Урус-хана династийная история Ак-Орды в источниках
освещена крайне плохо. Объяснять это следует не только тем, что таджикские и
персидские историки XIV–XVI вв. были плохо осведомлены и противоречат друг
другу, но и тем, что ак-ордынские ханы свои монеты начали чеканить лишь с Мубарек-хаджи-хана,
первая монета которого помечена 728 г. х. (= 17 II 1327 — 5 II 1328).
П. Савельеву не был известен персидский историк
XV в. "Аноним Искендера" (Муин-ад-дин Натанзи), содержащий в
себе наиболее ценные сведения о ханах Ак-Орды от времени Сасы-Буки до Урус-хана
включительно. "Аноним Искендера" дает возможность прежде всего внести
поправки в самые имена ханов. У П. Савельева — "Сашибуга", "Аноним
Искендера" дает чтение "Сасибука". Сын Сасы-Буки у П. Савельева
именуется "Абисан", у "Анонима" — "Эрзен". Весьма
ценными являются сведения о характере правления всех этих ханов, как мы и
убедимся в этом ниже. Однако хронология "Анонима Искендера" достоверностью
не отличается и находится в противоречии с монетными данными. Вот что дает
"Аноним" в области хронологии царствования ак-ордынских ханов.
Сасы-Бука правил с 690 по 720 г.
х. (= 1291 по 12 II 1320 — 301 — 1321), Эрзен с 720 по 745 г. х. (= 1320 —
1321 — 15.V.1344 — 4.V.1345). Что касается Мубарек-ходжи, то о
нем говорится, что он правил всего 6 месяцев, а после этого 2½ года провел в скитаниях. Из приведенных выше дат следует (согласно
"Анониму"), что правление Мубарек-ходжи было после 745 г. х. (= 1344 —
1345). Это явно противоречит монетным данным. Мубарек-ходжа чеканил свои монеты
в 728 и 729 гг. х., т. е. на 16 — 17 лет раньше.
Таким образом мы пока в отношении хронологии оставляем без изменения родословную
таблицу П. Савельева и вносим поправки лишь в транскрипцию имен ханов (см. стр.
312).
Перейдем теперь к той характеристике, которую
"Аноним Искендера" дает вышеназванным ханам Ак-Орды. Сасы-Бука был
верен своим вассальным обязанностям в отношении к золотоордынским ханам, не
уклонялся ни от одного вызова и курилтая. Из этих слов ясно,
что в начале XIV в. Ак-Орда — левое крыло Улус-джучиева войска — хотя и
имела своих ханов, из своей династии, однако была в вассальных отношениях к
ханам, сидевшим в Сарае Берке. Характерно, что преемник Сасы-Буки, его сын
Эрзен, престол в Ак-Орде наследовал не самостоятельно, а был посажен
золотоордынским ханом Узбеком (1312 — 1324). "Аноним Искендера"
наделяет Эрзена самыми лучшими чертами, изображает правителем мудрым и
справедливым. По его словам, он насаждал в духе мусульманского благочестия
благотворительные учреждения, строил мечети, медресе, ханаки (обители около
могил святого, или живущего почитаемого шейха), мазары (мавзолеи) в ряде
сыр-дарьинских городов — Отраре, Сабране, Дженде, Барчынлыг-кенде и других.
Занят был устройством своих родичей и в первую очередь членов своей династии.
Он точно определил, согласно тому же автору, размеры уделов (куби), которыми
они владели.
Он настолько упорядочил отношения по удельным
владениям среди кочевой военной знати ак-ордынского (узбекского) Улуса, что в
стране не было никаких смут, "никто из великих не притеснял меньшего и
никто из малых не делал шага непочтения по отношению к старшему"."Великие" и "меньшие" — это однако не
"феодальная знать" и "народ", так что здесь говорится не о
всеобщем благоденствии. "Великие" и "меньшие" — это разные
ступени в господствующем аристократическом классе кочевников. Таким образом
здесь идет речь о мире и отсутствии смут и склок внутри самой военной
аристократии — и только. По словам "Анонима Искендера", впоследствии
никто не видел такого хана. После смерти Эрзена, который был похоронен в
столице Ак-Орды Сыгнаке, на престол вступил Мубарек-ходжа (720 — 745); он был
полной противоположностью отцу. Он первый нарушил тот порядок, который его отец
установил в системе удельных отношений. "Мубарек-ходжа из-за большого
желания и жадности начал смуту, и до сих пор эта смута (булкак) известна в
Дешт-и-Кыпчак". Данные нумизматики и в настоящем случае
помогают уяснить некоторую недоговоренность источника. О какой смуте идет речь?
Самый факт, что только от Мубарек-ходжи-хана сохранились монеты с его именем,
говорит, что он первый из ак-ордынских ханов провозгласил свою независимость от
Золотой Орды, от саранского хана. Известно, что право чеканить в это время
монету, особенно серебряную, было на мусульманском Востоке прерогативой суверенного
правителя. Чеканом 728 г.
х. Мубарек-ходжа-хан и объявил о своей независимости. Этот акт
не мог не встретить протеста со стороны золотоордынского хана Узбека (1312 —
1342), да и в среде самой ак-ордынской кочевой и военной аристократии начались
по этому вопросу разногласия и споры. В соединении с рядом других противоречий
это настолько осложнило политическую обстановку, что в Ак-Орде началась
серьезная смута, которая и привела одно время к скитаниям самого Мубарек-хана.
|